По страницам мемуаров | | Печать | |
Ниже печатаются некоторые материалы, дополняющие теми или иными живыми чертами охотничьи образы Л. Н. Толстого и И. И. Левитана. Названия печатаемых отрывков принадлежат составителю данного обзора. I. Толстой и охотаИз сборника «Л. Н. Толстой в воспоминаниях современников».
«Гр. Лев Николаевич был очень горячий и настоящий русский охотник со многими охотничьими предрассудками и приметами. Вследствие его горячности на охоте происходили иногда пылкие пререкания и чуть даже не ссоры из-за того, чья взяла первая, какая догнала и т. д. ...Наиболее удачными были охоты на волков в имениях князей Евгения и Владимира Черкасских в Веневском и Каширском уездах. Впоследствии многие картины из этих охот вошли в бессмертные произведения автора «Войны и мира». ...Однажды, после удачной охоты у П. М. Глебова, соседа князей Черкасских, Лев Николаевич был в особенном ударе и на дневке написал юмористический рассказ-набросок под заглавием «Фаустина и Паулина», который и прочел вечером вслух, заставив всех нас много смеяться... Фаустина и Паулина были две гувернантки гг. Глебовых, которые выезжали посмотреть на охоту и дали повод Льву Николаевичу к безобидной юмористической шутке... ...Как-то после охоты на Льва Николаевича нашел какой-то особый стих, и он начал читать на память стихи, восхитив нас своим чтением... ...Как конский охотник и любитель скачек, я сообщал (Л. Н-чу) много подробностей. Между прочим, я передал Льву Николаевичу подробности и обстановку красносельской скачки, которая и вошла в ярком изображении в “Анну Каренину”». II. И. И. Мечников об охотеИ. И. Мечников, известный русский ученый — зоолог и бактериолог, посетивший Л. Н. Толстого в Ясной Поляне в 1909 году, делится, в связи с разговорами Толстого о вегетарианстве, следующими своими мыслями по поводу охоты: «Вмешавшись в беседу, я заметил, что, не сделав в моей жизни ни одного выстрела и ни разу не охотившись ни на какое животное, я, тем не менее, не считаю охоту делом дурным. Не имея возможности прожить полный цикл жизни, да и, очевидно, не сознавая потребности в последнем, животные почти всегда умирают не собственной смертью. Раз начиная стареть, они неизбежно становятся добычей других животных. Смерть же от хищников и от всякого рода паразитов должна быть несравненно мучительнее, чем большей частью неожиданная и очень быстрая смерть от пули или дроби охотника. Если бы прекратилась охота, то количество хищных животных значительно бы увеличилось, что было бы прямым .ущербом и для людей...» III. Л. Н. Толстой о животныхИз яснополянского сборника (год 1955-й)
— Л. Н. рассказывал, как сегодня в Туле, в Кремле, он увидел толпу народа, что-то смотревшую. На вопрос, что они смотрят, извозчик сказал ему: «Клетки с медведями и волками». Л. Н. сам не мог видеть их по своей близорукости. Мария Львовна сказала, что ей жалко животных, которые сидят в тесных, грязных клетках. Л. Н. стал рассказывать о том, как медведи мягко, легко и ловко ходят и бегают. Указав на медвежью шкуру-ковер, он сказал: — Вот этот тоже так бегал... Затем Л. Н. Толстой рассказал случай из своей жизни: — С Николаем мы охотились на медведя. Николай застрелил его, когда он лез через колоду. Мы дали его петербургским гвардейцам. Он был так велик, как этот, только не такой черный. Гвардейцы были грубые, богачи, взяли его, хотя не им следовало брать его. Мы осаждали одного, они двух медведей; тут мы соединились и даже охотились вместе. Николай убил ихнего. — Теперь здесь, вблизи Ясной Поляны, лоси, — сказал Л. Н. — Они очень сильные, ногами могут затоптать. Но не трогают, пока не подстрелены. — Да, они так дики, что их нельзя приручить, — сказал Николай Леонтьевич. — Можно, — возразил Л. Н., — как же приручили лошадей, оленей? Люди более нуждались в них, чем теперь, и были терпеливее. Наверное, много людей погибло при этом... ...Потом заговорили о тушканчиках. — Их и борзые собаки не догонят, — сказал Л. Н., — так быстро они бегают и такие изворотливые; хвост у них, как лопатка, с хохликом на конце... IV. Из сборникаИ. И. Левитан Письма. Документы. Воспоминания Левитан и родина«Воображаю, какая прелесть теперь на Руси — реки разлились, оживает все... нет лучше страны, чем Россия! Только в России может быть настоящий пейзажист». Из письма к А. М. Васнецову (Ницца, 9 апреля 1894 г.).
Из письма к Н. В. Медынцеву из Франции (в апреле 1894 г.). Любимая картина Левитана«Я так счастлив, что последняя моя работа снова попадет к Вам, что со вчерашнего дня нахожусь в каком-то экстазе. И это, собственно, удивительно, так как моих вещей у Вас достаточно, — но что эта последняя попала к Вам, трогает меня потому так сильно, что в ней я весь, со всей своей психикой, со всем моим содержанием...» Из письма к П. М. Третьякову. 18 мая 1894 г. Левитан-охотник«Скажите, дорогой, Палагее, чтоб она не очень усердствовала и не кормила бы мою Весту, а то она не будет годна для охоты, а в этом одно из предстоящих блаженств...» Из письма к М. П. Чехову. Июль 1885 г.
Из письма к А. П. Чехову. 29 мая 1891 г.
Из письма к А. П. Ланговому. 28 января 1895 г.
Из письма к В. Д. Поленову. 13 ноября 1895 г. А. П. Чехов о Левитане-охотнике«Чувствую себя на эмпиреях и занимаюсь благоглупостями: ем, пью, сплю, ужу рыбу, был раз на охоте... Сегодня утром на жерлицу поймал налима. Со мной живет художник Левитан... ярый стрелок. Он-то и убил зайца...» Из письма А. Н. Лейкину. 1885 г.
Из письма к М. П. Чехову. 1885 г.
Из письма к А. С. Суворину. 8 апреля 1892 г. Современники о Левитане«Левитан любил природу как-то особенно. Это была даже и не любовь, а какая-то влюбленность. Эта же влюбленность в природу сделала из него и охотника, хотя он не любил самую охоту, а в последнее время и совсем бросил стрелять. Особенно он любил весеннюю тягу. О ней он даже и говорить равнодушно не мог. И собаку свою Весту он любил, кажется, больше всего за то, что она была его неизменным товарищем во всех блужданиях по болотам, по опушкам и просекам лесов». М. П. Чехова («Из воспоминаний о Левитане»).
Приехал и Исаак Ильич. Мы часто ходили гулять вместе, причем Левитан захватывал обычно ружье. Он был страстным охотником. Помню, шли мы однажды с ним по опушке леса. Вдруг он приложился, выстрелил и побежал вперед. Радостный возвратился Исаак Ильич, держа в руках большого русака. Я провел в имении Морозова и часть зимы, начав писать небольшую картину. Левитан как-то приезжал и зимою. Но он в именин не работал, и по-видимому, отдыхал. Исаак Ильич очень любил ездить верхом на лошади, а ночью выслеживать зайцев. “Занятный он, — говорил мне про Левитана старый слуга Морозова Иван Тимофеевич, — пуля в пулю попадает, и на большом расстоянии...” В. И. Соколов («Мои встречи с Левитаном»).
Б. Н. Липкин (из «Моих воспоминаний о Левитане»).
Красота этих мест с необыкновенной правдивостью отразилась на полотнах Левитана, которая, как последний аккорд его жизни, его творчества, до сих пор звучит с той же силой, оставляя навсегда неизгладимое впечатление... Для того чтобы полнее и красочнее обрисовать Левитана в эти годы и людей, с которыми он тогда жил и встречался, необходимо посвятить художнику отдельную книгу, назвав ее «Последние цветы Левитана», которую я уже начал писать». В. К. Бялиницкий-Бируля («Воспоминания о И. И. Левитане). |